Мнения и факты о съемках фильма:
Форест Уитакер, который играет капитана Рэйми, отмечает, что помимо юмора и динамичности сюжета его привлекла универсальность заложенных в сценарии тем. «В фильме Стью приходит к пониманию того, что все мы осознаём в определённый момент нашей жизни: порой стоит посмотреть на себя в зеркало и задаться вопросом, правильно ли ты живёшь».

Действие фильма «Телефонная будка» разворачивается в Нью-Йорке, и многое в его героях и антураже свойственно именно этому городу. «Это нью-йоркская история, — утверждает Лэрри Коэн, сам выходец из Готэма.
 — Я остановился на Манхэттене, потому что это очень оживлённое место. Мне хотелось, чтобы вокруг бурлил город, хотелось скученности — чтобы помощь была близко, всего за стеклянной дверью, и всё же оставалась недосягаемой». Шумахер и небольшая группа его помощников всего один день снимали Колина Фаррелла посередине площади «Таймс Сквер», а основные съёмки по техническим причинам проводились в центре Лос-Анджелеса. Здешняя архитектура очень похожа на манхэттенскую, и усилить это сходство Шумахеру помогли главный оператор Мэттью Либатик и художник-постановщик Эндрю Лоз, превратившие район Лос-Анджелеса в настоящую 53-ю улицу Манхэттена. Ранее Либатик и Лоз придали оттенок документальности «Стране тигров» Шумахера.

В Лос-Анджелесе Либатик разместил освещение и задрапировал здания светоотражающими занавесами таким образом, чтобы свет падал так же, как на съёмках в Нью-Йорке.
Он отмечает: «В Нью-Йорке большая часть света отражается вершинами зданий, и улицы кажутся тёмными, как ущелья. Того же эффекта мы хотели добиться в Лос-Анджелесе, где дома не такие высокие». Художник-постановщик Лоз стремился со своей стороны воссоздать уникальность облика и духа «Таймс Сквера».
«Нам нужна была яркая, насыщенная духом потребления среда, — поясняет художник-постановщик. — Везде, куда ни кинь взгляд, натыкаешься на что-то интересное, на какую-нибудь примету Нью-Йорка». Кислотно-электрическая цветовая палитра делает Нью-йоркский пейзаж ещё динамичнее, как и реклама, торговые палатки и другие городские детали. Чтобы показать, что происходит в одно и то же время в разных местах, Либатик временами одновременно пускал в ход четыре 35-ти миллиметровые камеры. Этот приём даёт дополнительные возможности для монтажа. Одна камера могла быть направлена на Фаррелла, другая на Уитакера, а третья и четвёртая на Митчелла и Холмса. При этом Шумахер снабдил актёров наушниками, чтобы они могли слышать друг друга.
«Никто ни на минуту не оставался в стороне», — говорит режиссёр.

Чтобы кадры, снятые четырьмя камерами, выглядели как одно целое, Либатик должен был как можно точнее синхронизировать освещение.
«Управиться даже с двумя камерами непросто, — отмечает Шумахер, — а с тремя или четырьмя — почти невозможно, но Мэтти это удалось. Очень сложно держать освещение на нужном уровне при нескольких работающих камерах». Либатик также использовал различные углы съёмки, чтобы придать происходящему большую напряжённость.